Зло именем твоим - Страница 8

— Принято. Вопрос всем огневым группам — наблюдаете дежурные силы, дежурные самолеты или дежурные силы охраны?

— Первый, отрицательно. Не наблюдаю.

— Второй, наблюдаю бронетранспортер между ангарами. Бронетранспортер… башня и два ствола, сильно похожий на русский, типа восемьдесят…

— Второй, принято, вопрос — можешь поразить цель?

— Главный, положительно, могу попасть в двигатель.

— Третий, наблюдаю множественные цели. Бронетранспортер… похожий на русский, но тоже два ствола, и грузовик с солдатами. Солдат не меньше десяти у грузовика, еще неизвестное количество в грузовике. Как минимум один офицер. Курят….

Группа Иеремия

Самолет боевого управления

Воздушное пространство над Турцией

Самолет — Боинг-737, тайно модифицированный под командный пункт воздушной операцией, благо современные технологии позволяют обходится небольшим горбом там, где раньше нужна была вращающаяся тарелка на спине самолета — шел обычным пассажирским маршрутом, маскируясь под гражданский самолет, выполняющий рейс из Абу-Даби в Астану, столицу независимого Казахстана. Самолет был предоставлен израильтянам стратегическим авиационным командованием США, он был изготовлен всего в трех экземплярах и предназначался для операций подобных этой. В давние времена, с таких самолетов, летящих по обычным маршрутам, должны были координировать первый, обезоруживающий удар по Советскому Союзу. В самолете был подполковник Эгец и еще двое штабных офицеров ВВС Израиля. Миша был на земле, он координировал наземную операцию находясь в иракском Киркуке, генерал Амос Ядлин находился на американском ударном авианосце Рональд Рейган, находящемся в Красном море. Южная группа, атакующая побережье должна была управляться из центра, находящегося на побережье Саудовской Аравии — развернули его там полулегально, запасной находился в Кувейте. Северная группа управлялась с самолета боевого управления, находящегося в воздушном пространстве Турции, запасной центр — точка дозаправки и промежуточный лагерь в Курдистане, Ирак.

В самолете был маленький закуток, когда то здесь размещались стюардессы, а теперь здесь поставили несколько баллонов с водой. Именно здесь Миша и нашел подполковника Эгеца, сидящего прямо на баллоне с водой.

— С тобой нормально? Сердце?

Полковник махнул рукой

— Нормально. Началось?

— Нет. Режим молчания.

Они шли в режиме молчания, рано как и ударные эскадрильи. Иранцы прослушивают эфир, любой перехват может привести к активации плана обороны и тогда атакующие понесут серьезные потери и возможно вообще не выполнят задание. А это может означать — и ядерный удар по Израилю.

Миша махнул рукой — и пошел на свое место, смотреть за операторами, пока только отслеживающими обстановку, причем без радара, получая информацию с американских военных спутников — впервые это было в полном объеме отработано в Грузии, в восьмом году.

А подполковник Иеремия Эгец беспокоился не потому, что его охватил "предстартовый мандраж", как это бывает у некоторых командиров. И не потому, что он находился не за штурвалом истребителя — бомбардировщика, а в кабине самолета управления, это-то он еще мог пережить. Он впервые задумался о том, что будет потом. Ну, разбомбят они эти ракетные и ядерные центры. Ну, лишат Иран возможности угрожать Израилю. А дальше то — что? Так ли велико расстояние между Израилем и Ираном, чтобы лишенный ядерного жала Иран не попытался отомстить? Так ли правильно принятое решение, стоит ли загонять Иран в угол, делая целый народ фанатиком, которому нечего терять?

Или все же не стоит?

Так и не найдя ответа на мучившие его вопросы, подполковник Иеремия Эгец поднялся с баллонов с водой, потер затекшую спину и отправился следом за Мишей в операторский салон. У него, как и у всех — была своя работа.

Саарет Маткаль

Территория Ирана, аэродром близ Тебриза

Ожила рация. Ее поставили только на прием — четыре снайперские группы замерли, ожидая сигнала.

— Зеленый свет, повторяю — зеленый свет.

Сигнал ответа не требовал, он требовал действия.

Командир разведывательно-диверсионной группы, лежащий под куском маскировочной сети посмотрел в бинокль — на ближайщий к нему ангар со стоящим рядом с ним самолетом.

— Зеленый свет всем группам. Обратный отсчет от пяти: пять-четыре-три-два-один…

Огонь!

Командир, не отрываясь, смотрел на самолет — он был освещен рамой с переносными прожекторами, потому что ремонтировался. Смотрел внимательно.

Человек, который что-то делал у стойки шасси, поддерживающей правое крыло — вдруг недоуменно поднял голову, уставившись на большую, рваную дыру, возникшую чуть выше крыла, там, где находится самолетная турбина.

В этот же момент, двадцатипятимиллиметровый снаряд, выпущенный из винтовки Барретта — угодил в двигатель странного, с двумя пулеметами в башенке бронетранспортера. Двигатель не был заведен — и теперь, чтобы завести его — потребовалось бы несколько часов ремонта.

Часовой на вышке, ничем не прикрытой, со старым пулеметом MG на турели, недоуменно повернулся, поднес бинокль к глазам, пытаясь понять, что там происходит на бетонке, что за странный звук он слышит — и упал, сила удара пули была такова, что его просто сбросило вниз, с вышки. Через секунду погиб и второй часовой — он спал, а проснувшись, поднялся чтобы оглядеться по сторонам — и еще одна пуля нашла его.

За несколько секунд — точно так же умерли и остальные часовые. Все произошло бесшумно и почти неотвратимо — на тренировках, где роль часовых играли солдаты Армии обороны Израиля (стреляли естественно с лазерными имитаторами) — такого четкого уничтожения часовых достичь не удавалось.