Зло именем твоим - Страница 23

Вертолет Ясур-2000

Объект Имам Али

Район Тебриза

— Рафи, мы не прорвемся! Там зенитные установки, ты только посмотри!

То что творилось на объекте Имам Али, самом охраняемом и самом важном объекте государства Иран выглядело величественно — и одновременно жутко. Впереди все горело, горело до сих пор, пламя было белым, и таким же белым было небо в том месте. Израильтянам удалось взорвать готовую к старту ракету типа Шахаб3С, она опрокинулась на импровизированном стартовом столе и загорелась, а потом рвануло ракетное топливо. Неизвестно было, что с боеголовкой, и какая она — могло произойти все что угодно, вплоть до атомного взрыва, кто знает, какие у иранцев боеголовки и какие там стоят предохранители. Зенитные установки внешнего периметра если и были уничтожены, то далеко не все — и сейчас уцелевшие лупили во все стороны, какие-то в небо, а какие то — во все стороны, пытаясь действовать по наземным целям. У иранцев было мало зенитных ракет, но это они компенсировали могуществом ствольной артиллерии. Сейчас работало все, что только возможно: сдвоенные, счетверенные, ушестеренные и свосьмеренные ДШК, ЗУ-23-2, обычные, ушестеренные и свосьмеренные, мотор-пушки на платформах и на автомобилях. Хотите знать, как выглядит ночью залп из зенитной мотор-пушки, которая питается снарядами от русской БМП-2, у которой шесть стволов и темп стрельбы между двумя и тремя тысячами выстрелов в минуту? Это двухметровый язык пламени у блока стволов, рев такой, что вблизи установки достаточно и минуты, чтобы оглохнуть и нечто похожее на рождественский фейерверк в том месте, куда бьют эти снаряды — а залп из такой вот установки способен, наверное, остановить и танк Меркава. Если же даже на долю секунды вертолет попадет под залп этой установки — этими снарядами его просто разорвет пополам.

Красная паутина трасс и белое зарево на горизонте, которого могло говорить и о том, что ядерный взрыв уже произошел. И они летели навстречу всему этому на старом массивном Ясур-2000, выпущенном хорошо если в семидесятые, "Веселом зеленом гиганте" с двумя Миниганами по бокам и крупнокалиберным пулеметом в хвосте, которые установили специально на эту операцию. На тренировках огневая мощь Миниганов поражала — но сейчас никто даже думать не хотел, о том что будет, если оператор одного их этих многоствольных монстров обратит внимание на черный силуэт вертолета на фоне этих огненных брызг и успеет развернуть свой агрегат.

Об этом не хотелось даже думать…

— Прокладывай курс. Соберись!

— Давай немного влево! Метки нет! Метки нет, кус амак, метки нет! Площадки нет!

Командир вертолета, человек верующий подумал, что сейчас гневить бога точно не стоит. Но замечания он не сделал — вместо этого он кинул вертолет вниз, даже не отстреливая тепловых ловушек — они привлекут внимание зенитчиков, как акулу — шматок окровавленного мяса в воде.

Спецназовцы должны были оставить метку, приводной маяк, на который должен был наводиться вертолет, прилетевший чтобы их забрать. Метки не было — и это могло значить, что всех спецназовцев, которых они высадили — уже нет в живых…

Белое зарево на горизонте пульсировало как живое. Противно пищала система предупреждения…

— Критическая высота! Тридцать метров! Двадцать пять метров! Двадцать метров! Метки нет, отметки от радиомаяка не наблюдаю!

Спасаясь от ада, разразившегося в небесах, командир вертолета решил подобраться к цели на предельно малой. Он не мог улететь и бросить десант здесь — маяка не было, но он решил побывать на том же самом месте, где он высадил десантников, чтобы удостовериться, что никого нет. Только потом, окунувшись в огненную купель он полетит домой.

— Десять метров.

— Слева группа целей! — закричал левый бортстрелок, и словно услышав его с земли заговорили автоматы и пулеметы. Забарабанило по борту, по лопастям, искрой хлестнуло по блистеру — и воздух ворвался в кабину через проделанную пулей дыру. Заработал один из Миниганов, а потом подключился и хвостовой стрелок.

— Все целы?

— Господи, справа, справа!

Пилот не мог ничего сделать — подниматься вверх означало подниматься под ливень снарядов. Он мог только сжав челюсти вести вертолет на предельно малой, надеясь, что бортстрелки разберутся с поисковыми и отсечными командами, что здесь не окажется удачливого стрелка с РПГ или того хуже — с ПЗРК, что не выскочит в лоб пикап с установленным на нем ДШК — тогда первыми погибнут они, а потом и все остальные. Без вариантов.

Бортстрелок по имени Дов, научившийся стрелять из Минигана месяц с небольшим назад — у Израиля просто нет на вооружении бортовых Миниганов — в прибор ночного видения видел еле ползущую перед ним серую, в каких-то пятнах землю. Ему хотелось кричать… он участвовал в кампании шестого года в Ливане и знал, сколь опасен полет на предельно малой высоте. Но еще опаснее — полет не только на предельно малой высоте, но еще и на предельно малой скорости. Вертолет не летел — он полз, и каждый, буквально каждый кто есть на земле — мог стрелять в него. И они станут в него стрелять, потому что ненавидят, и хотят их всех уничтожить…

В поле зрения появились какие-то цели, семь или восемь человек, на склоне. На десять часов, то есть почти вне зоны поражения. Дов промедлил пару секунд — потому что он знал, на земле есть израильтяне, свои, и он не хотел случайно попасть в них. И понял, что допустил ошибку, когда один из тех, на склоне, указал на вертолет и все они бросились в разные стороны, вскидывая свое оружие.